ЖАЛОБА

Обычные истории простых людей

Саша с самого детства хотела стать врачом. Она стойко переносила все медицинские процедуры, а играла – только в больницу. Бабушка Соня с улыбкой гладила внучку по голове и говорила: «Дедушкины гены».
Дед Саши был врачом. Отличным хирургом. В 1947 году по анонимному доносу его, как врача-вредителя, еврея, осудили по 58-ой. Реабилитирован он был посмертно.
Саша тоже стала врачом, но не хирургом, а педиатром. Она обожала детей, чувствовала себя своей, общаясь с ними, поражалась их непосредственности, честности и открытости. Не шла, а бежала на работу, ощущая себя важной и нужной.
Первый «ушат холодной воды» на неё опрокинула одна мамаша, жена большого начальника, носящего погоны. Принадлежность к «высшему обществу» давала ей право пренебрежительно относиться ко всем «услугодателям», врачам и учителям в том числе. Она так кричала у Саши в кабинете, несмотря на то, что её собственный ребёнок весь сжался в комочек и втянул голову в плечи.
Саша быстро привыкла к тому, что и так тоже бывает, начала философски относиться к подобнымм вещам. Тем более, что жалобы на медиков в последнее время стали нормой жизни.
- Это ещё цветочки! Ты не видела, какие доносы и разносы у нас происходят, - успокаивала её подруга, работающая в городской управе.
И Саша работала, обрастая невидимым панцирем, защищавшим её от хамства и вседозволенности доносчиков-стукачей…
Тот осенний день сразу не задался: сначала сломалась кофеварка и пришлось долго искать турку, чтобы сварить кофе. А выйдя во двор, Саша ахнула: их шикарную яблоневую аллею практически всю вырубили: живые, здоровые деревья пустили под нож ради очередной парковки. Ссориться с рабочими она не стала, позвонила в управу, не выдержав эмоций, накричала, но понимала, что уже ничего не изменить. Пошла на остановку. В новеньком троллейбусе на экране показывали сюжет, как какие-то высокие начальники озеленяют город, сажают пожухлые саженцы и позируют перед телекамерами.
В поликлинике Саша успокоилась: приветливые регистраторы сообщили ей о рабочих моментах, а пожилая гардеробщица тётя Катя, подмигнув, пожелала хорошего дня. Приём начался. Только телефонный звонок нарушил привычный режим.
- Александра Ивановна, подойдите, пожалуйста, срочно к главврачу! – на другом конце провода секретарь из приёмной пригласила к начальству.
Двадцать пять ступенек вниз, тридцать три вверх. Саша не пользовалась лифтом. Кабинет Андрея Сергеевича.
- Доброе утро, Сашенька! На Вас поступила жалоба. Почему Вы не приняли вчера ребёнка с высокой температурой?
Саша в этот день была на конференции, она вообще не работала, поэтому отказать в приёме физически не могла. Доказывать что-то, потом писать объяснительную, теряя драгоценное время, не хотелось. Саша приняла решение. В этот день она написала заявление на увольнение с формулировкой - по собственному желанию.
Однокурсница Люся уже десять лет жила на родине мужа в белом домике на берегу моря. Подруга часто звала Сашу переехать к ним, такие специалисты, как она, здесь были нужны. Саша услышала Люсю только через десять лет.
Глядя в окно иллюминатора на проплывающие внизу облака, Саше вспомнились стихи Бродского: «…уж если чувствовать сиротство, то лучше в тех местах, чей вид волнует, нежели язвит».
Пускай они остаются здесь, продолжают писать свои жалобы, вырубать деревья и лицемерно улыбаться. Саша устала, сил бороться не было. А дом у моря, где практически круглый год светит солнце, трансформировался из мечты в реальность.
Лина Корболина.

Добавлять в RSS для Яндекс.Новости: 

Комментарии

Все новости рубрики Культура