Не учитель, а дар Божий

1942 год. Сентябрь. Я сижу на первой парте (чрезмерное увлечение чтением с четырёхлетнего возраста изрядно убавило моё зрение уже к четвёртому классу) и сквозь довольно широкую щель в тесовой двери смотрю и слушаю, что делают в соседнем классе. Там шестиклассники, у них геометрия. Слышу голос Марии Петровны Паршиной: «Рассказать об элементах треугольника и прямоугольника. Отвечать пойдёт Бархатова Валентина». 

В щель видно, как к доске выходит небольшая девчонка. Я уже знаю её, она каждое утро приходит в школу из Верхнего, что в трёх километрах от нас. У нас  в Жуково семилетка, а в Верхнем только начальная школа, четыре класса, и все верхнёвцы, кто хочет получить образование больше начального, ходили к нам через бор в дождь и в снег, в жару и в лютый мороз. Никто тогда не следил за температурным режимом, никто не отменял занятия, если температура была близка к сорока градусам или превосходила их. А уж на такое природное явление, как снегопад, буран, вьюга, вообще никто не обращал внимания, занятия в школе шли своим чередом. Верхнёвцы вваливались в школу всей гурьбой, пяти, шести, семиклассники сбрасывали с себя накинутые на верхнюю одежду половички, разматывали тряпки на лицах, раздевались, и уж тогда все другие будьте добры – от печек долой. Никто из других и не возражал, а они облепляли печки со всех сторон, отогревались. Не возили тогда учеников в школы автобусы с мягкими сидениями, но опозданий не было, да и пропусков тоже почти не было, разве только во время ремонта обуви в то время, когда босиком уже нельзя было прийти. И вот среди этих учеников приходила в школу и эта самая девчушка Бархатова Валя. 
Она была старше меня, я в четвёртом, она в шестом, а запомнил я её, наверное, из-за необычной для наших мест фамилии да из-за того, что её часто упоминали среди лучших учеников. 
Сейчас наши классы разделяла только тесовая перегородка, и если прислушаться, можно услышать всё, о чём говорят в соседнем классе. Я слышу, как Мария Петровна говорит: «Молодец, Валя, за ответ отлично». Кажется, только в сорок третьем году школы перешли на цифровую оценку «5», «4», «3», «2», а была словесная «отлично», «хорошо», «посредственно», «плохо». Во время ответа на других уроках она получала то же самое. 
Она закончила школу в 44-м году и поступила в Куртамышское педучилище. Конкурс тогда был невелик, немногие из сёл и деревень шли в Куртамыш продолжать образование, большинство оставались дома и работали в колхозе. Она поступила, но проучилась недолго: война, отсутствие доброй одежды и обуви, нет денег, чтобы платить за квартиру – пришлось бросить, но уже на следующий год она поступает вновь. Это был победный сорок пятый. В нашу школу в сентябре этого года пришли многие, кто бросил учёбу в годы войны, и в нашем седьмом классе учились все, кто родился с 27-го по 32-й год. Поэтому в сорок шестом конкурс для поступления в педучилище был ого-го; четыреста заявлений, из которых надо было набрать всего два класса. Конкурса я не боялся, поступил, и теперь отставал от неё на один год: я на первом курсе, она на втором. Их выпуск был последним, который учился три года, наш перевели уже на четырёхлетнее обучение. Не сразу она попала в свою родную Верхнёвскую школу. Тогда выпускники не выбирали школу, не искали место, где работать, а получали направление, где их уже ждали 16 августа, готовили квартиру, определяли класс, количество часов и сумму заработной платы. Вот и получила она направление в Альменево, в среднюю школу, на следующий год перевели в Жуковскую семилетнюю, и только уже после, когда и в Верхнем стала семилетка, оказалась она дома. Уже и муж, и трое сыновей подрастают. И снова судьба свела нас: я стал директором Верхнёвской школы, а она работала в начальных классах. 
И вот 1-е сентября. Линейка. Целая толпа родителей, представители разного ранга, просто зрители. Я среди них. Вижу: впереди стоящая женщина крестится и говорит: «Слава тебе, Господи!». Трогаю её за локоть:
 - Скажите, пожалуйста, за что вы сейчас Бога благодарили? – Она даже с каким-то волнением отвечает:
 - А как не благодарить-то? У меня пятеро, из них третий к Валентине Савельевне идёт. Она и из него человека сделает. Это же не просто учитель, а дар Божий. (Я знаю дальнейшую судьбу этих детей: все пятеро получили высшее образование.) Да, получить такую оценку из уст родителя – это много стоит. Пойду-ка я сегодня к ней на первый урок. Конец линейки, разведение по классам. Предупреждаю её о своём намерении – не возражает. Звонок на урок. Вот тут-то я и увидел работу этой учительницы. За урок (он тогда длился для всех классов по сорок пять минут, в том числе и для первого) она сумела, как мне показалось, не только разговаривать со всем классом, но и с каждым учеником, к каждому прикоснулась, каждому улыбнулась и, вроде бы, даже каждого облизала. Сорок пять минут высидеть – это на первых порах даже и для старших утомительно: надо слушать надоедливый монотонный голос учителя, а в это время думать, чем заниматься сегодня после уроков. А как быть вот с такими, которые сидят на первом в своей жизни уроке?
 - Вы теперь не просто девочки и мальчики, вы теперь – ученики, - начала она этот, первый, особо запоминающийся, и мне сразу на память пришёл образ Валентины Васильевны из кинофильма «Сельская учительница». «Слова-то Валентины Васильевны, -  подумал я, - а вот каковы дела будут?» А дела шли так, что, когда раздался звонок с урока, я подумал, что ошиблась техничка и подала звонок на половине урока. Класс жил своей жизнью: ни учитель, ни ученики не видели меня, у них были свои дела. Они побывали в стране знаний и выяснили, кто умеет читать и считать (умеющие получили первую награду – красный флажок), сходили с Бармалеем в дальний лес и встретились со всеми, кто там живёт  (ёлки-сосёнки, Бармалей и все звери, вырезанные откуда-то, прикреплялись на кнопочки на доску), пели «С песней весело шагать по просторам», где-то в середине урока устроили весёлую физкультминутку – собирали рассыпанные по классу спички (кто больше?) и тут же учились успокаиваться за минуту до полной тишины. Я записывал в личное дело всё, что видел на этом уроке и в конце сделал вывод: «Анализа не будет, так как всё прошло на «отлично». Если все учителя в школе проводят уроки с таким желанием и с таким умением, то я самый счастливый из всех директоров». 
Тогда было суровое правило, за несоблюдение которого инспектора РОНО при проверке школы драли директора и завуча, не очень-то выбирая выражения: тот и другой должны были посетить у учителей двенадцать уроков в неделю, так что они находились всё время под надлежащим контролем. Сколько я посетил у неё уроков в том году – не помню, не знаю, но на них я видел одно, как выразилась родительница: «Она из моего сына человека сделает». И она делала. В конце учебного года, заручившись согласием завуча и профкома, я оформил документы, и на августовской учительской конференции Валентина Савельевна услышала Указ о присвоении ей звания «Отличник народного просвещения». Звание налагало и особую ответственность. РОНО решило провести для учителей района открытые уроки, и когда стал вопрос, где проводить, было решено – в Верхнем. Сорок учителей начальных классов во главе с Еленой Михайловной Божко приехали посмотреть, что могут им показать учителя этой школы. Наши учителя показали – приехавшие посмотрели. При анализе после просмотра первый вопрос: «Где вы таких учителей берёте?» Нашёл директор слово, услышали спрашивающие: «Мы их сами делаем». Благодарность с занесением в трудовую книжку получили все, кто давал уроки, в том числе и Валентина Савельевна. 
В детсаде случилась беда: уволилась заведующая, уехала, остался садик без руководителя, а он нужен каждый день, и Валентина Савельевна переходит на работу туда, теперь она заведующая детсадом. За восемь лет её работы там создаётся крепкий коллектив, появляется свой надёжный воспитатель, которому можно оставить этот пост, и она опять находит место, где всего нужнее: в Сычёвской школе тоже уволилась и уехала учительница. Каждый день пешая прогулка, три километра туда и три обратно, и это не месяц, не четверть, а целых два года. Но за это время она устроила там целую революцию. Парты, шкафы, табуретки, скамейки – всё это было передано в эту школу из Верхнёвской. Старьё, негожее для употребления! Она добилась денег в РОНО и в колхозе, была выделена машина, и всё это было закуплено в Кургане, новенькое, блестящее. Наглядные пособия были тоже обновлены. Находящийся рядом со школой пустырь был распахан и превращён в пришкольный участок. Неподалёку от школы стоял детсадик, и поваров обязали готовить горячее питание не только детсадовской малышне, но и ученикам школы, где о горячем питании даже и слыхом не слышали. Потом освободилось место у нас, и к общей радости Валентина Савельевна вернулась в родную школу. 
В подготовке к урокам немалую роль играла и материнская помощь. До самых последних дней, пока могла, бегала она к своей Валюше то зашить-починить, то помыть-постирать, то чуть ли не каждый день корзину калачей тащит: семья-то росла, трое парней да муж урчали возле её стряпни. А матушка родимая только и наказывала: «А ты пиши, Валя, пиши, тебе много готовиться надо. Я ведь пока могу, я всё сделаю, а ты к урокам готовься». Годы шли. Умер муж. Выросли, разъехались и обзавелись своими семьями дети.  Настало одиночество. Не с кем какой-либо совет держать, не с кем словом обмолвиться. Теперь это угнетало больше всего.
Здесь же, в Верхнем, остался вдовцом Егор Павлович Булатов, на сегодняшний день последний участник Великой Отечественной войны. Сговорились. Сошлись два горя в одно, но не стало оно больше, исчезло постепенно. Скрасили два горемыки жизни один другому, ибо вдвоём – не по одному. И корову держали, и сено косили, и огород обиходили на заглядение людям. У неё трое сыновей, у него трое сыновей – все ездят в гости к родителям, и они всех привечают, никого не отталкивают, каждый уезжает с огородной продукцией в багажнике. У Егора Павловича машина, так на ней в июле-октябре за эти четыре месяца они всю округу исколесят, все грузди-ягоды в их руках. И между собой они…ой, да что говорить! Между нашими и их воротами тридцать шагов, соседи, поэтому что делается в соседнем дворе – всё знаем. Только и слышишь: «Валя, Валя, это куда поставить?» или «Павлович, а вот это как?». Такие бы отношения да у нынешней молодёжи, а то читаешь в газете сведения из ЗАГСа: «В этом году за шесть месяцев заключено 63 брака, но, к сожалению, произошло 58 разводов. Но это уже лучше, чем в прошлом году, когда за этот же период было заключено 62 брака и совершено 64 развода». («Куртамышская нива» за 6 июля 2017 года.) А у них ни одного возражения, ни одного несогласия за 38 лет совместной жизни. 
16 августа Валентина Савельевна отметила юбилей – ей исполнилось 90 лет. Не очень многие доживают до такого возраста. Мы с моей Терентьевной были приглашены как соседи и как сотрудники по школе и по детсаду. Кто же был? Была глава сельсовета Л. Ю. Мазырина с представителем районной Администрации Е. Пильниковой, двое ухаживающих за ней соседок и мы, пять пенсионеров тех времён, когда она работала, со стажем в сорок да в сорок пять лет. Конечно, приехали её сыновья с жёнами и одна из многочисленных внучек с мужем. Поздравления… Пожелания… Взял баянист свой инструмент, и зазвучала «Понимаешь, мама, я учитель…», а потом и «Школьный вальс» и другое, подходящее к этому моменту, а в перерывах воспоминания…воспоминания…Всё вспомнили: и годы учёбы, и первый урок, и прощание со школой – жизнь прожита, есть что вспомнить. Мы ушли, а после нас неожиданно заявились с подарками её ученики разных лет, все уже пенсионеры, давно бабушки и дедушки. И опять сидела именинница в окружении самых родных, самых любимых, и снова звучало:
И где бы ни бывали мы, 
Нигде не забывали мы, 
Как мать не забывают сыновья, 
Тебя с седыми прядками 
Над нашими тетрадками, 
Учительница первая моя.
Не было баяна, но звучала эта песня ничуть не хуже: это душа их пела для неё, их первой учительницы, показавшей им букву «А». Нет и не может быть большей благодарности. 
От всего нашего села, от всех учителей района, работающих и уже отдыхающих, от их руководства – аппарата РОНО – доброго тебе здоровья, Валентина Савельевна, долгих-долгих лет жизни (встретить юбилей с двумя нулями) и ясного ума до конца дней своих. 
Н. ПЕЧЕРСКИХ, с.Верхнее.